Вернее на тот момент Нина и Алексей Пушковы были жених и невеста. Она приехала на съёмки своего второго фильма "Встреча на далёком меридиане". Ее приняла второй режиссер картины и сразу повела в костюмерную примерять наряды "под американку". Довольно долго две девушки выбирали нужную одежду, но так и не выбрали. Договорились, что Нина будет сниматься в чем приехала, а именно в короткой юбке и кофточке, под которой отсутствует еще один предмет одежды. А что? Очень хиппово, по-американски.
Если честно, то мне описание Пушковой процесса подбора одежды, напомнил письма Елизаветы Телешевой к своему гражданскому мужу Сергею Эйзенштейну. Тогда, в 1939 году, она со смехом описывала, как актриса Фаина Раневская, навязывалась к ней в номер - помочь принять ванну с лечебными солями. Елизавета не понимала такой заботы Фаины и с юмором относилась к странностям кинозвезды. Правда предложения принимала.
Но вернусь в 70-ые, ко времени "Встречи на далеком меридиане". После примерки, 2-ой режиссер пригласила начинающую актрису к себе в номер, где под крепкий час с наливкой призналась ей... в любви. Нина испытав шок, бежала из номера.
Утром для нее был первый съёмочный день. На площадке - абсолютно сногсшибательный, с глазами как два озера, Владислав Дворжецкий. Он был прозорлив, все понимал (или знал), поэтому в перерыве предложил спасти Нину от навязчивой режисёрши. Спасение заключалось в совместном походе в гости. Сразу после съёмок. Конечно начинающая актриса согласилась.
Владислав Дворжецкий / Нина Пушкова ( Кречетникова )
Но "сразу" не получилось. Выйдя из душа, Нина обнаружила в своем номере чуть не рыдающую режисершу. Я не буду пересказывать повторное объяснение в любви. Желающие узнать подробности могут прочесть книгу Нины Пушковой "Роман с пост-скриптумом". Положение спас...., естественно, Дворжецкий:
- девушки, вы так сильно кричали, что тут могли вызвать милицию, - сказал он.
Дальше были гости. Потом номер Дворжецкого, где у него прихватило сердце. Нина дала таблетку нитроглицерина, которую актер припрятывал под книгой на столе. Он просил никому не говорить про его больное сердце. И вот лежа на кровати и держась за грудь, демонический актер начал говорить, то ради чего я взялся написать эту статью, а именно: "Никогда не приближайтесь к кумирам, вся их позолота остается на пальцах". Это Дворжецкий процитировал Флобера. А далее от себя: "Очень многие "великие" мелкие и мстительные людишки. Вообще, наша профессия бессовестная и низкая. Беги из неё ".
Золотые слова. Точно "в яблочко". Тем более удивительно, как большинство современных кинозрителей считают артистов эталонами Совести?!
Обложка книги Нины Пушковой
Но это не все правильные мысли Владислава Дворжецкого. Продолжу его цитировать: "Актеры - очень зависимые люди. Они зависят от режиссёров, их жен и любовниц, от капризов и вкусов начальства.... Они зависят от оператора и осветителя - особенно актрисы. Можно снять так, что сам себя стесняться будешь. К тому же привычка говорить чужие слова не развивает собственную речь. Да и думать актеру не очень-то надо.Эту уже режиссёрская участь". Вдумайтесь в эти слова, а еще лучше перечтите и вдумайтесь. Сколько гениальных идей уничтожили любовницы, жены, операторы, осветители? А мы-то думали, что все зло от Ермаша-Шауро-Зимянина-Суслова. Боюсь, что если поставить на весы загубленности, с одной стороны, зло от первой категории, а в другую чашу - от чиновников, то неизвестно кто перетянет. Думаю, что в силу удаленности чиновников от кинопроцесса, первая категория злодеев весомее.
Но Нина не послушает Дворжецкого. Она снимется в захаровском "Обыкновенном чуде", где станет свидетелем полушутливой фразы Евгении Симоновой:"А я всегда влюбляюсь в режиссеров у которых играю". Марк Захаров на это улыбнулся глазами.
